Айя - Страница 84

- Как представлю, что они там делают друг с другом, становится не по себе - улыбнулся Орайя. - А ведь я сплю у них за стеной!

- Можешь прилечь внизу, если страдаешь гомофобией.

Айя поставила пустой бокал на пол и откинулась на борт ванной.

- Не хочу я спать внизу, - серьезным тоном произнес Орайя.

- Да, что ты! - расхохоталась Айя, обрызгивая его водой.

- Нет, внизу не хочу спать! - засмеялся Орайя, и, резко потянув ее за щиколотки, погрузил в воду.

Они обливали друг друга и топили. Они смеялись и дурачились, как дети, как люди, обреченные на погибель, у которых не осталось ничего, кроме этих моментов их простой и беззаботной жизни. Последний выход на сцену, после которого занавес рухнет, и спектакль будет окончен.

Наконец, их силы иссякли, и на смену веселью пришла усталость.

Айя улеглась поперек ванной, расслабляясь в воде и совершенно не обращая внимания на тот факт, что лежит практически на Орайе, и он поглаживает руками ее обнаженный живот. Нет, она, конечно, задумывалась над этим. Очень даже сильно задумывалась, но предпочитала молчать и наслаждаться моментом.

- Я хочу прикоснуться к твоим волосам, - произнес Орайя, подтягивая ее поближе к себе и склоняясь к самому уху.

- Зачем?

- Хочу почувствовать, что значит прикасаться к ним.

- По-моему, ты несколько минут назад чуть не выдрал мне все волосы на голове, - засмеялась Айя.

- Я хочу прикоснуться к твоим волосам, - тихо повторил Орайя и Айя, наконец, оборвала свой смех.

- Если только ради этого - можешь потрогать.

- А если не только? - произнес Орайя, проводя пальцем вдоль линии ее лба.

- Что ты делаешь?

- Я пока ничего не делаю, - прошептал Орайя ей на ухо и коснулся пальцем ее шеи, поглаживая нежную кожу.

- Нет, ты делаешь!

- Вопрос в том: противоречит это твоим убеждениям или тебе просто не нравится?

- Это противоречит моим убеждениям.

- Почему?

- Ты не последователен! - воскликнула девушка, поворачиваясь к нему.

- Если тебе нравится то, что я делаю, почему это противоречит твоим убеждениям?

Айя попыталась собраться с мыслями, но поняла, что просто не в состоянии сосредоточится.

- Ты говорила, что прикосновение к волосам - интимный жест. Это все равно, что поцеловать тебя или более поверхностно?

- Поцелуй для таких, как ты, ничего не значит.

- Откуда такая уверенность?

- Для вас секс может ничего не значить. Что уж говорить о поцелуе?

- Поцелуй поцелую рознь. Точно так же, как и секс сексу. В любом случае, ты не ответила на мой вопрос.

- Поцелуй - более интимно, чем прикосновение к волосам.

- Значит, я снова могу поцеловать тебя?

- Что значит "снова"?

- Потому что утром я уже это сделал. И ты мне ответила. Я же говорил тебе, помнишь?

- Ты...

- Я не лгал на счет этого, - ответил Орайя и вновь провел пальцем по ее лицу.

- Я - не игрушка, - прошептала Айя, убирая его руку и отстраняясь. - Не смей осквернять меня своими грязными помыслами!

Орайя вскинул брови и, чуть было, не расхохотался.

- А если они чисты?

- Это - похоть, Орайя! Она не может быть "чистой"!

- Айя...

- Да...

- Если я скажу, что хочу расплести твои волосы, чтобы запустить в них свои руки, ты расценишь мои слова, как проявление похоти?

- Вне сомнений!

- А если я скажу, что хочу почувствовать твой язык у себя во рту - это тоже будет похоть?

- И это!

- То есть, если я, в данный момент, мысленно снимаю с тебя купальник и ласкаю твою грудь - это оскверняет тебя?

- Да!

- Тогда, почему ты, зная, что похоть оскверняет чужую душу, рисовала меня так проникновенно на своем планшетнике?

Лицо Айи залила краска стыда. Девушка открыла свой рот, чтобы ответить хоть что-нибудь, но кроме протяжного "я-я-я", оттуда ничего не вылетело.

Орайя наклонился к ее лицу, заглядывая в широко распахнутые, наполненные испугом глаза.

- Почему теперь ты боишься? Когда умирала на моих руках - не боялась.

- Потому что ты идешь на поводу у своих желаний, а это - всегда страшно.

Орайя наклонился еще ближе, замерев от ее лица всего в нескольких сантиметрах.

- Что знаешь ты о желаниях? - прошептал он, прикасаясь своими губами к алой кромке ее рта. - Ничего не знаешь... - произнес Орайя, раскрывая ее губы и прикасаясь к ним языком.

Айя закрыла глаза, расслабляясь в воде. Орайя вновь раскрыл ее губы и заполнил маленький ротик. Нежное прикосновение и такое мимолетное. И снова. Айя распахнула свои губы и прикоснулась к нему в ответ. Почему от этого стало так хорошо? Почему она начала ерзать на месте, не зная, куда деть свои руки? Ладони Орайи легли ей на лицо и погладили алеющие щеки. Его пальцы коснулись ее волос, а губы впились в рот совсем с другой силой. Он не пробовал, он - властвовал.

Рванувшись в центр ванной, он потянул ее на себя, раздвигая ее ноги и усаживая на свои бедра. Айя прижалась к нему, позволяя поглаживать свою спину. Он делал это. Он возбуждал, провоцировал, и сама Айя вдруг осознала, что готова отдать ему все, что он только захочет. Нет, не попросит, а захочет. В голове всплыли образы тех рисунков. Желание. Наслаждение. Экстаз. Маленькая девочка выросла, желая увидеть все это на его взрослом лице. Уже не достаточным было просто стоять за его спиной и слушать, как он просит Югу освободить его от бремени принятых решений. Не достаточным было стоять в стороне, в толпе тех, кому наплевать, и видеть, как он улыбается другой, провожая ее глазами и опуская их в тот же миг, когда брат поворачивался к нему. Можно ли любить так долго? Можно ли расти и любить того, кто вырос рядом с тобой? В дом Ри Сиа ее привел интерес. Этот же интерес и погубил ее. Маленькая девочка, не знающая языка дерев, не понимающая, о чем они говорят, глядящая только на одного юношу из двоих. А потом она выбрала другой путь. И этот путь столкнул ее лицом к лицу со своей слабостью. Почему он решил помочь ей? Почему вцепился в нее обеими руками, оставив при этом право решать самой? Она боялась. Его боялась все это время. Что узнает... Что поймет... А поняв, отвернется и больше никогда не посмотрит...